«Образование человека»
Ассоциация развития образования

Философия образования 2: Круглый стол


 

Кожевникова
Перед началом обсуждения прошу вас потратить 2-3 минуты на то, чтобы рассмотреть подготовленный список определений!   (См. «Разнообразие философско-образовательных подходов к определению образования: варианты определений»)
 
          

Сергей Бугаев:
Огромная радость и интерес слушать здесь присутствующих!
По мере слушания я начал думать, как приближать это к практической стороне вопроса. Последнее время мне приходится очень много перемещаться по стране. В стране происходит процесс строительства сверхмассивных образовательных учреждений. Последний пример – посещение Оренбурга, в центре которого построили колоссальную библиотеку, но уже второй год забывают завести книги. В городе Коломна построили крупнейший в мире стадион для конькобежцев. И в момент нашего посещения мы увидели, что где-то вдалеке движется один маленький мальчик на коньках. Я задал вопрос руководителю региона: не является ли это метафорой того, что сейчас происходит в нашей стране?
Последнее, что я посетил на прошлой неделе, это остров Русский (возле Владивостока). Там создается  колоссальный комплекс для проведения встречи стран Азиатско-Тихоокеанского региона,  и он будет передан Министерству образования как крупнейший в нашей стране университет, к которому будет вести самый дорогой в нашей стране мост. Особой привилегией студентов будет пересечение залива по этому огромному мосту. В общем, это путь - в никуда, к некоей поляне, на которой сейчас строят некие здания. В результате сканирования и взаимодействия с местной администрацией я понял, что ясной концепции того, что именно там будет преподаваться, и откуда там появятся наставники и педагоги,  ни у кого нет. Есть полная уверенность, что Приморский регион не обладает нужным объемом специалистов, и идея, чтобы их туда резко перевести, и что они начнут осуществлять некую новую практическую деятельность по подготовке некоего сверхчеловека, который собой начнет заселять Дальний Восток, практически не заселенный
У меня есть мысль о перенесении нашей платформы (Семинара) в практическое русло. В состоянии ли мы выработать какой-то механизм, чтобы предложить его, например, министерству образования или очень обаятельной жене губернатора Владивостока, покровительнице событий, которые развернулись на Дальнем Востоке?
Скажем, моя сфера – сфера современного искусства, в которой я пытаюсь наладить что-то в форме преподавания. Люди, которые традиционно обучаются у нас в Академии художеств, не имеют представления о многих вещах, без которых не понять то, что происходит на территории современного искусства. Потому что общественная среда стремительно запутывает все подходы к возможным смыслам на территории современного искусства…
Поэтому мой призыв: не имеет ли нам смысл каким-то образом думать о том, что мы руководим неким процессом, и выработать систему анализа? Можем  ли мы в результате наших дискуссий прийти к тому, что необходим некий принципиально другой тип института, который будет создавать возможности для внедрения других форм передачи информации?
Я понимаю, что образование не сводится только к проблемам передачи информации и ее функционирования, хотя это и важнейший вопрос…
Я бы хотел, чтобы мы не забывали о возможности какой-то практической схемы работы нашего семинара. Многие из здесь присутствующих уже занимаются какой-то альтернативной работой, общественной деятельностью (противоречащей, может быть, нашим личным интересам). Но, видя сложность и проблематичность ситуации, которая, видимо, уже не описывается словом «кризис», а, скорее всего, она описывается словом «крах» и «регресс» (я имею в виду общероссийскую ситуацию, касающуюся не только ситуации образования, но и даже биологических основ общества...), я хотел бы, чтобы в рамках нашего сообщества мы могли бы разработать механизм деятельности.

 
 
 
Парибок:
Я хочу провести одно различение внутри заявленного понятия «природы образования». И в качестве варианта предлагаю различать природу и сущность образования.
Все, что мы слышали, было посвящено образованию в связи с тем, кто образовывается и кто его образовывает. То есть, это все какой-то элементаристский подход. И пусть то, что здесь выяснено, будет названо природой.
Но то, что я предлагаю, назвать сущностью образования, есть некоторая функция человечества (или какой-то части человечества), это обязательная функция общества (ипостась).
 
Тезис такой: сущность образования есть некоторый один из самых важных, но не единственный аспект воспроизводства человечества или воспроизводства коллектива.
 
Наряду с биологическим воспроизводством, то есть, рождением и вскармливанием детей, где-то в промежутке между этим, явно уже не биологическим и чисто биологическим находятся существенные аспекты того, что принято называть воспитанием.
 
Тогда, чтобы выяснить точно сущность, я предлагаю пойти сверху - надо задаться вопросом: какие другие непременные функции столь же обязательны и такой же степени общности непременно есть у любого общества для того, чтобы себя воспроизводить? И тогда мы увидим: вот это – образование, а это, например, производство.
(Образование как не-производство или не- еще что-нибудь).
Это с точки зрения общества, потому что совершенно ясно, что никакого индивидуального образования в этом смысле нет, это функция социо-системы.
 
А потом, смотря на это индивидуально, мы говорим, что, глядя на позицию образовываемого, образующего и заинтересованных в этом (допустим, заказчика или правителя), мы будем говорить о природе этого образования. Тогда, наверное, мы получим более грамотную картину.
 
Можно обменяться мнениями, какие равной степени фундаментальности есть функции, наряду с образованием, в воспроизводстве общества. Иначе, если мы не ограничим так сверху, будет постоянное растекание, и не будет критерия сказать, является ли образованием нечто. А так, поскольку это, например, не производство или не что-то еще, а ряд достаточно общих элементов действительности будет взаимно разграничен, мы поймем, что такое образование, по сущности.
 
Оно, все-таки, не относится к индивиду. Стало быть, проблема природы и сущности образования есть некоторое проявление существеннейшего затруднения в социальной онтологии.
Потому что, если сейчас имеется догматическое засилье локковской онтологии и идеологии общественного договора, это, конечно, полное вранье, потому что надо исходить, конечно, из соци-осистемы, а не из отдельного человека. И образование есть функция социо-системы. А потом там уже коллективизм, индивидуализм, автономия либо не автономия, – это все есть конкретные исторически развивающиеся решения.
Иначе никакого человека нет, все это будет Маугли, а не человек. Образование - это все, конечно функции общества. Эта  линия, я считаю, по крайней мере, антитеза - объемлющая антитеза. Эта линия, исходящая из общества, а не из индивида (как бесконечное и конечное) задвинута из-за того, что она развивалась так, что после Гегеля ее пытался развивать марксизм, который выродился в нечто неприличное. А теперь нас завоевали более богатые сторонники противоположной, и, в общем, убогой точки зрения.  Так что еще бы этим не грех было заняться.
 


Кожевникова:
Из представленных (в списке) определений я хотела обратить внимание на то, что говорил Сократ: он говорил про повитуху, задал эту идею помощи в самостоятельном порождении. Затем, Песталоцци говорил, это помощь само-помощи, саморазвитию. И Гегель говорил «образовать себя». Я сейчас задумалась, насколько важно здесь подчеркивание того, что это процесс, в действительности, не пассивный: это не процесс «быть образуемым», а это процесс «образовать себя».  И дальше весь феномен образования эти мыслители описывали с точки зрения того, как мы создаем условия, помогаем. Очень важно, что человек образовывает себя.
 
Моя позиция, по сути, этологическая. Я так понимаю, что образование, о котором мы говорим для людей,  - это тот же феномен, который имеет место для других живых существ, они решают, в общем, те же задачи. Вот у меня кошка дома воспитывает своего детеныша или, допустим,  я воспитывала своего детеныша. Что происходит в этом процессе? Благодаря помощи  воспитывающего  существо или человек научается организовывать себя.
Мы помогаем человеку научиться самоорганизации.
Опять-таки, в чем организовывать себя?
В том, чтобы справляться.
 
Справляться с чем? И здесь идет целый перечень, начиная от насущных нужд, самых первых. Это то, чему мы обучаем с самого начала. Кроме этих насущных нужд, есть другие потребности. Прежде всего, это то, что идет от самого человека: справляться с желаниями, со страстями,  с мечтами, с проектами.
(В проекте в большей степени выражен аспект самоорганизации, которая определяется как то движение, которое точно выходит за рамки, или уровень адаптивного. И если есть какие-то насущные нужды, то желание их осуществить - это, во многом, отклик на адаптацию. А наши мечты, тем более, проекты, высоко перекрывают этот уровень. Это, действительно, подлинное выражение важнейшего аспекта живого существа, в целом, и человека, в особенности,   – аспекта самоорганизации. Причем в проекте через человека проходят еще некоторые, может быть, глубоко скрытые потребности реальности, которые человек осуществляет через себя).
С другой стороны, это всякие требования, которые предъявляет к человеку мир, прежде всего живой мир, потому что человек – существо социальное. Это все требования общества или провокация (другой ход со стороны социума). Также это препятствия, проблемы, бедствия, беды, наконец, болезни и смерть. Вот все то, с чем любому существу и человеку во всем объеме нужно справляться.
Когда человеку нужно справляться, он, рождаясь и затем живя, имеет что-то от себя, со своей стороны как возможности, благодаря которым  он на все эти вызовы будет отвечать. Это то, что описывали как потенциал, или природу человека. (Допустим, Дьюи яростно протестовал против такой концепции потенциала, природы, однако, и он же где-то проговорился и сказал, что образование – это «высвобождение способностей». То есть он возражал против фиксированного потенциала).
Рождаясь, человек с первых дней имеет определенный психофизический склад, тип. Это первое, что относится к его потенциалу, к природе. Дальше - как человек он является перекрестком целого ряда аспектов: времени (своей «современности»), национально-культурной локализации, пола, сообщества – конкретного социального  круга. В этом перекрестке и состоится его потенциал как индивидуальности.
Далее, если мы говорим про потенциал, природу, то вместе с тем, здесь есть некая общечеловеческая природа, о которой думал Гегель. Это именно общечеловеческая природа, и Гегель говорил о том, что человек в образовании восходит к раскрытию общечеловеческой природы - от себя как человека частного.
Итак, как данные возможности -  есть потенциал человека, природа, а также есть и вызовы: все то, с чем человеку надо справляться. Так вот, образование, в действительности, является мостом к тому, чтобы справляться. Имея весь свой потенциал, природу,  без такого моста  человек не приходит к тому, чтобы справляться.
А поскольку человек социален, то, с чем ему нужно справляться, это могут быть совершенно хитроумные, затейливые требования общества. Где-то в племени он будет иметь одни требования, в Америке XXI века другие и т.д.
 
Иначе об этом мосте надо говорить как о становлении взрослым, «подлинно взрослым». (Здесь я отделяю термин от биологической зрелости, имея в виду «подлинно взрослого»  как противоположность инфантильному).
 
И в моем понимании, разные данные определения (в списке) не противоречивы. В моем понимании, это взгляды с разных сторон, это аспекты. Можно сказать: становление «подлинно взрослым». Можно сказать: Человеком (с большой буквы – там, в определениях подразумевается человеческий род). Можно сказать о подлинной социализации. Можно - о вхождении в культуру. Можно сказать так: поскольку природа человека – разум, значит,  «понимание» через определение непременно пройдет. Поскольку мы говорим «социальность», то через это (определение) пройдет нравственность и свобода (со стороны личности, индивидуальности).
 
Однако мне кажется, что хорошо сказать «подлинно взрослый», поскольку кажется, это продуктивный подход: здесь мы можем вскрыть то, что (в других определениях) опускается. Что это?
  • это отсутствие наивного (как равного детскому) мышления:  Пиаже сформулировал, что это реципрокность,   способность видеть не «из себя», не эгоцентрическим образом, а увидеть из позиции Другого.
Это далеко ведущая модель мышления, которая подводит к мотивационной сфере взрослого, которая будет
  • преодолением узко эгоистической мотивации, будет мотивацией принятия в расчет Других и - дальше - забота о Других.
И (эта мотивация) подводит к другому качеству эмоциональной сферы. Сфера эмоциональности тоже принципиально важна.
  • Эмоциональность взрослого - другая, нежели эмоциональность ребенка. Она не должна быть такой реактивной и так далее.
Достижение взрослости – в целом, это достижение иного качества, и, по сути, это качество становления человека подлинно Человеком. Можно сказать об этом и как о реализации потенциала (который в человека «вложен»).
 
А если посмотреть на то, что мы имеем в имеющихся разных подходах к образованию, в разных случаях образования, то мне кажется, что мы совместно, всем человечеством,  обучаемся разным вещам: осваиваем компьютеры и прочее, но при том  происходит невероятная инфантилизация человечества. И, в итоге, параллельно с совершаемыми  новыми хитроумными техническими разработками во внешнем мире, мы производим совершенно гибельные результаты, похожие на пиление ветки под собой.
 
Парибок:
Если ты говоришь об инфантилизации человечества, ты приписываешь человечеству, а не людям, обладание психикой?
 
Кожевникова:
я говорю про менталитет. Пусть не психика, а то, что называется общественный менталитет.
 
И дальше  - со взрослостью связана, конечно же, ответственность. Это то, что характеризует мотивационную сферу. И это, во-первых, принятие ответственности за себя: то есть реальная включенность в причинно-следственные связи, их учет в своей деятельности, в поведении. И, сверх того, добровольное принятие на себя заботы о других.
(А самая тонкая, глубокая ответственность, возможно, выражается в том, что связано с проектами, с миссией. В том, что человек принимает на себя добровольно ответственность за что-то, что не лежит на поверхности причинно-следственных связей, но скрывается в глубине, в потаенном слое. Когда человек прочувствует что-то как свой проект жизни, свою миссию в этом мире, он дальше добровольно несет это).
Так что, еще раз: образование – это мост, который ведет к состоянию подлинно взрослого.  И, соответственно, образование должно решать все эти сферы, непременно учитывая, что справляться приходится вовсе не только с материальными нуждами, а и со своими страстями, желаниями, мечтами, обществом, а также со своими проектами, и с болезнью и смертью, с этим всем.
 
Парибок:
Чтобы это не повисло, нужно предусмотреть стадию после-взрослого состояния человека. Если здесь большинство - взрослые, то я не могу считать адекватной квалификацию, например, Раманы Махарши, ведантийского мудреца, как взрослого. Но для него не нашлось клетки, а она должна найтись. Хотя такие люди редко встречаются.
 
Кожевникова:
В моем представлении - это все к тому же, о чем говорил Маслоу: самоактуализация,  Ио чем  разные люди говорили еще разными терминами. Это идеал, к которому мы подходим! Но, так же, как любая сетка, она включает какой-то объем. То есть  мы можем войти как бы в нижний уровень этого состояния. Но это очень важно именно как ориентация. На самом деле, конечно, это – идеал: «подлинно взрослый». Так что, не значит, что мы, все здесь собравшиеся, достигли состояния взрослости, потому что я знаю за собой, в частности, массу случаев - в мотивации и в эмоциях…
 
Парибок: тогда это идеальный нормативный конструкт, а не реалистический. То есть, в нормальном смысле мы все взрослые, потому что нас за бытовое хулиганство не сажают, например. Или потому что мы не сидим на шее у кого-то. В общем, этого почти достаточно, да?
Кожевникова: нет, это вовсе не так. По разным параметрам мы можем увидеть степень взрослости.
 
Козырев: ваш пример, это может быть тоже некая стадия взрослости, просто она настолько отдалена от нас, что мы воспринимаем ее как нечто странное.
Парибок: я просто знаю, что он меня превосходит по зрелости, это уже не взрослость. Нужно это ввести, потому что те процессы, в результате которых мы встречаем в мире ведантийских мудрецов, к образованию уже никакого касательства не имеют, совсем никакого.
Козырев: Понятно, но для этого ненужно отменять термин взрослость или зрелость. Нужно видеть открытость этого понятия.
 
Кожевникова: В моем понимании - это ответ на вопрос, как нужно определить образование, чтобы оно решало проблемы. И если так определять, то мы и будем решать все те проблемы, которые обсуждали на первом семинаре.
И в этом значении можно говорить, чтобы оно охватывало и образование в целом, и образование взрослых (в обычном смысле слова), и детей…
 
И если говорить про терминологию, то я бы предложила  отдельно можно выделить что-то как профессиональное обучение, которое можно назвать «обучением деятельности». И есть разные формы обучения деятельности. Вот, например, обучают парикмахеров волосы красить. Это что, образование?
Слово «образование» и в русском языке претендует на многое многое, то есть много значит,   и пайдея много значила, и Bildung, и education – во всех языках. Поэтому, если образование сводится только к профессиональному образованию,  не включает в себя развивающих моментов, развивающих мировоззрение, гуманистических аспектов, то оно не попадет тогда под это «большое» определение.   С точки зрения «большого» определения, под него попадет и образование детей, и образование взрослых, - это должно быть такое образование, которое помогает человеку «справляться»: научиться само-организации, научиться справляться с собой, справляться с деятельностью, справляться с препятствиями, со смертью, наконец (взрослое образование обязано включать в себя эти элементы).
 
 
 
Естафьева
Как я понимаю образование, - это процесс, который построен на соответствии какому-то принятому знанию того, кто образовывает. Тот, кто образовывает, он уже имеет какую-то мировоззренческую позицию. А если такого знания у человека нет, то как он может образовывать другого человека? Влияние должно быть таким на другого человека, что у того человека будет эволюционировать его сущность. И я считаю, что это процесс образования – согласно истинному знанию.
Все то, что влияет на человека таким образом, что приводит его просто к профессионализму или же к установке какой-то программы в виде каких-то рамок, это неправильное образование. Почему? Потому что человек за пределами своего, например, профессионального образования перестает быть человеческой сущностью. Он может потеряться. Используя только профессиональные  понятия, этот человек не сможет проявиться многогранно. Поэтому для меня образование – это соответствие истинному знанию, в которое включена взаимосвязанным образом суть всех вещей. Из математики должна вытекать биология, из биологии – литература и т.д. И благодаря этому знанию человек должен чувствовать себя хорошо, чувствовать себя человеческой сущностью. И если он даже чего-то не знает, у него появляется желание познать это и включить в свою систему.
Если человека приучить так мыслить, то у него не будет никаких противоречий. И у него будет собственный взгляд на развитие своей человеческой сущности.
 

 
Козырев
Я хочу ответить на вопрос: «Что мы делаем с человеком в образовании?» Нужно понять природу образования, то есть: «Что же мы делаем?» И это вопрос антропологичный. Я, хотя согласен согласен с Маргаритой, что можно определять образование как некое движение в направлении зрелости, тем не менее, я не согласен ,что можно так все примирить, - все эти фразы (из Списка определений). Я думаю, что здесь пролегает очень серьезная все-таки трещина, пропасть даже, я бы сказал, между двумя важными антропологическими основаниями для педагогической деятельности:
одно из которых связано с тем, что человек – существо био-социальное,
а другое – с тем, что человек – существо, обладающее способностью к само-развитию.
И тогда то, что мы делаем, - мы не формируем, а развиваем. Вот эти два слова: формировать и развивать – разные, принципиально разные. …
 
Эразм Роттердамский писал: образование как формирование ЧЕЛОВЕКА, «людьми не рождаются, а воспитываются». Под такой формулировкой, наверное, можно все подписаться.
Но вот что означает, что они не рождаются, а становятся людьми? Раскрывается их внутренний потенциал? Это такое интуитивное движение, которое Аристотель приписывал всей природе? Или, мы, действительно, формируем некоторый орган экстракорпоральный, которого не заложено? И здесь происходит огромное историческое событие. С этого педагогика начинается. Ведь не было педагогики. Была дидактика. А педагогика появляется с Руссо, - с того, что появляется вторая опора антропологическая, и карикатурно переворачивается все, когда он пишет: «Образование – это способ защитить человека от культуры, уберечь, оградить его от культуры, а вовсе не ввести его в культуру». Тогда, действительно, в педагогике возникает тема сочетания двух сторон, для которых впоследствии происходит примирение позиций. Примирение антиномичное. И в связи с этим мне из всего, что здесь (в Списке) приводилось, мне больше всего нравится определение Каптерева, которое здесь, к сожалению, урезано. Он предпочитает говорить не об образовании и воспитании, а о педагогическом процессе. Он говорит, что педагогический процесс есть процесс усовершенствования личности, на почве органического само-развития, в меру сил и сообразно социальным идеалам. Он выдвигает эти две стороны в образовании, которые существуют довольно зависимо друг от друга. Органическое само-развитие и соответствие социальному идеалу. И вопрос, который разделяет, - это какова иерархия этих двух? Что более ценно? Что должно быть подчинено чему в воспитательном процессе?  Должны ли мы втискивать человека в рамки доктрины, культуры – «урезать» его? И, когда Питерс потратил почти все жизнь на определение образования, пока не остановился, наконец, на понятии «инициации» как центральном для образования, он пришел также к выводу, что мы не можем определить образование в целом. Мы можем определить образование только в определенных парадигмах. И то, что он определял как либеральную парадигму, что тянется с Древней Греции и определялось как пайдея, потом как гуманитас в римской культуре, он предполагает, что мы не урезаем человека.
Образование включает в себя два очень разных этапа. Вернее,  оно имеет три составляющих. Еще Гербарт стал их различать: это техническое образование, индуктивное образование и гуманистическое образование. Первое – это просто дать знания человеку. А вот вторые два очень важны. Это то, что мы называем социализацией и инкультурацией – воспроизводством культуры. Но заметить следует еще следующие стадии, которые человек  способен развивать.
И когда Пиаже говорит, что образование – «это помощь в процессе адаптации человека к социальной среде,» это еще один способ выразить эту антиномию. Потому что адаптации человека недостаточно. Адаптируется и животное. Человек – существо, которое создает все время, а не только адаптируется к среде.  И, кстати, тоже эта определение Пиаже урезано, поскольку он рассматривал образование как балансирование в попытках человека адаптироваться и переделать среду под себя. Подделаться под среду или переделать ее под себя? Это ведь вечный выбор. Но, чтобы переделывать среду под себя, человеку надо встать в рост и выше, чем культура. И более того, он должен стать нон-конформистом и получить возможность возделывать эту культуру, а, следовательно, принимать ее сопротивление. А, проще говоря, он должен быть способен к само-пожертвованию. Потому что развивать культуру – это всегда так. И это совершенно противоположная задача адаптации к культуре.
И вот эта перспектива, или составляющая в образовании, позволяет говорить об образовании не только как о репродуктивном, но как о продуктивном процессе. Как о процессе, который создает культурную среду.
И я думаю, что когда мы говорим об образовании, слово развитие здесь совершенно существенно. Существенно в том плане, что мы предполагаем, что существование человека определяется некой способностью к постоянному само-трансцендированию. И в такой постановке вопроса центральным в образовании является обеспечение этого постоянного трансцендирования человека.   
Кожевникова
Это идея роста! Для Дьюи   – это самое главное.
Козырев
Да, но и не только его. Кажется, она настолько общепринята в либеральной парадигме. Но и важно понять: в одной парадигме только или нет?
(реплики обсуждения)
 Но, действительно, некоторой части общества важно предоставить возможность двигаться вперед! Но есть некоторый критический возраст, который, действительно, критический в том плане, что человек выбирает два принципиально разных пути. И пускай 90 % выбирает то, что они выбирают, но образование должно быть таким, чтобы дать возможность этим 10 % двигаться дальше…




Неупокоева
… Образование как совокупность разноуровневых результатов, освоенных индивидуально каждым


_________________________________

+ заметки Виктора Костецкого (который не мог присутствовать)


По поводу определения образования – не очень благодарное это дело. Что именно осложняет банальную процедуру определения? Несколько обстоятельств. Одни под образованием понимают воспитание, другие - воспитание плюс обучение, третьи -воспитание плюс обучение плюс специальность, четвертые - еще плюс светскость или интеллигентность, пятые - еще плюс гражданская и политическая зрелость, далее  плюсом идут умение самостоятельно мыслить и пр. Образование то мимикрирует под воспитание или обучение в их раздельности, то вдруг объявляет о включенности в себя и того, и другого, да еще разное «третье» в загашнике придерживается. Одним словом, определение образования очень напоминает игру с наперстками на вокзале. Вроде угадал, под каким наперстком шарик, ан нет, он совсем даже под другим. Образование – это слово-шулер. Не слово, конечно, виновато.
 
        Для меня образование – это вспопоможение ребенку при его росте и взрослении. Сократ говорил о майевтике – повивальном искусстве своей матери. Надо и матери помочь родить, и ребенку помочь дорасти до человека своей эпохи. Роды идут часы, а образование человека из младенца – долгие годы. Можно провести аналогию и с ростом растения: почву взрыхлить, полить, заслонить от урагана, солнцу открыть, - вот все умное и заботливое отношение к ростку с благоговением перед жизнью и есть образование.
 
Но это так, концептуально. В реальности мы имеем дело не с образованием, а с массовым образованием, - и это сразу меняет все дело. То есть речь идет о колхозе и индустрии.
Наше концептуальное видение остается за бортом – в виде «воспитания» (майевтика, росток, кормилица). Концепция еще манит ностальгией: в результате, эмансипированное от воспитания образование начинает брататься с воспитанием.
Вот это братание с брежневскими поцелуями мне совершенно претит (как двоемужество). Надо субъективно определиться: либо образование с воспитанием, или нет (а объективно образование все равно воспитывает, еще лучше воспитателей).
 
В этом смысле для меня массовое образование – это жесткий армейский казарменный процесс. Счастье в увольнениях. (Конечно, речь не идет об образовании взрослых. Образование взрослых – это медленный вальс тех, кому за тридцать. Это почти эротика романтического толка - «слегка соприкоснуться рукавами»).
 
      Я был бы сторонником самых жестких образовательных программ, если бы не одно «но»: в эпоху колхозов образования среди преподавателей очень много колхозников.
 
 И это страшно. Страшно, когда дурак учит тебя с палкой в руках. Не палка страшна, а дурак с палкой.
 
От страха перед дураками мы изымаем жесткость системы из тела образования и получаем беспозвоночного гада, с которым не знаем, что делать, как его реформировать и как его определять.
 
Проблема образования, на мой взгляд, упирается в проблему профессорского-преподавательского состава. Чем ниже качество препсостава, тем неопределеннее («либеральнее») должно быть образование. То есть образование не просто так не удается нормально определить, так как оно онтологически размыто - в целях высвобождения из-под власти дюжинных доцентов, профессоров и прочей преподавательской рати.

 
 


 

вернуться назад
    

     © 2010-2024 Ассоциация развития образования «Образование человека». При использовании материалов сайта ссылка на авторов обязательна.
© Маргарита Кожевникова, тексты сайта

Приносим извинения за отсутствие редактуры в расшифровках семинаров! В настоящее время движение ОЧ, Семинар и сайт ОЧ существуют исключительно на волонтерских началах.
За всякую финансовую поддержку будем признательны!